pro100_mica в 14 августа 1812 года. Сражение под Красным. День 2 августа принадлежит Неверовскому. Он внёс его в историю..., окруженный, отрезанный, совершил своё львиное отступление, самими неприятелями так названное
генерал от кавалерии Павел Христофорович Граббе
Героическая ретирада отряда генерал-лейтенанта Дмитрия Петровича Неверовского от Красного к Смоленску стала одним из самых славных и знаменитых подвигов русских воинов в войне 1812 года.
Портрет генерал-лейтенанта Неверовского
Юрий ИВАНОВ
14 августа Наполеон Бонапарт переправился через Днепр и по левому берегу реки повёл свои войска в направлении местечка Ляды, совершив по мнению некоторых историков движение самое искусное из всех, сделанных им в течение сего похода... Здесь находился резервный отряд генерал-майора Евгения Ивановича Оленина, сразу же отступившего в город Красный, обороняемый 27-дивизией генерал-лейтенанта Дмитрия Неверовского.
( ДалееCollapse )
( ДалееCollapse )
Утром 14 августа 3-й армейский корпус после короткого марша достиг правого берега Днепра недалеко от Хомино, расположенного на левом берегу. Три спуска вели с высокого крутого берега к реке: два для артиллерии и конницы, третий – для пехоты. Артиллерия и конница должны были переправляться вброд, пехота – по свайному мосту. Многочисленная артиллерия и разные обозы стояли на правом берегу, ожидая переправы. Теснота была жуткая: войска, обозы, артиллерия – все хотели перейти через реку первыми, но никто не регулировал переправу. Беспорядок еще более усилился, когда раздались орудийные выстрелы. Все заторопились скорее переправиться на левый берег, чтобы после стольких тяжелых переходов наконец-то сразиться с врагом. Эту канонаду производил авангард Мюрата, гнавший перед собой несколько казачьих отрядов, пытавшихся на дороге на Красное разрушить несколько мостов через приток Днепра.
Перед отрядом генерала Неверовского, сформированного наполовину из необстрелянных новобранцев, стояла тяжелейшая задача – любой ценой на некоторое время задержать продвижение противника, дав возможность русским войскам, находящимся на правом берегу Днепра, отступить к Смоленску. Следует отметить, что зачастую в описании подвига Неверовского есть некоторые неточности, сам генерал в своих записках пытался их исправить. Город Красный защищала не вся 27-я дивизия, прозванная позже Бессмертной, а лишь четыре полка – Симбирский и Виленский пехотные, 49-й и 50-й егерские.
Перед отрядом генерала Неверовского, сформированного наполовину из необстрелянных новобранцев, стояла тяжелейшая задача – любой ценой на некоторое время задержать продвижение противника, дав возможность русским войскам, находящимся на правом берегу Днепра, отступить к Смоленску. Следует отметить, что зачастую в описании подвига Неверовского есть некоторые неточности, сам генерал в своих записках пытался их исправить. Город Красный защищала не вся 27-я дивизия, прозванная позже Бессмертной, а лишь четыре полка – Симбирский и Виленский пехотные, 49-й и 50-й егерские.
Портрет генерал-майора Оленина
Джордж ДОУ
Кроме этого, забывают про небольшой отряд ополчения генерал-майора Евгения Оленина, также сражавшийся при Красном. Именно Оленину Неверовский поручил командование егерскими полками и ополченцами, оборонявшими село Красное. Несколько часов шёл бой, егеря держались в Красном, стреляя во французов не только из засад, но и сходясь с ними в рукопашной.
Шуассеры 24-го полка легкой пехоты в сражении при Красном
Александр ЕЖОВ
Лишь когда неприятельская кавалерия стала обходить город с флангов, Неверовский дал приказ отступать. В одной из контратак генерал Оленин получил сабельное ранение в голову, но остался в строю. Весь путь Львиного отступления он проделал с Неверовским. Кроме этого, отряд Неверовского был также усилен казачьим и драгунским полками.
Неаполитанский король Иоахим Мюрат и его штаб в сражении при Красном
Александр ЕЖОВ
В общей сложности у генерал-лейтенанта Неверовского насчитывалось около 7,5 тысяч человек и 14 орудий. Против него у французов была кавалерия во главе с гарцующим маршалом Мюратом и корпус не менее знаменитого маршала Мишеля Нея. В полдень 14 августа передовые части кавалерии Мюрата подошли к Красному, за ними следовала пехота маршала Нея. Неверовский, отойдя за город, установил на левом крыле артиллерию, прикрыв её Харьковскими драгунами, а на правом поставил казаков. Но французская конница пошла в обход наших флангов. Стоявшие на левом крыле драгуны пошли было в атаку, но были опрокинуты; из батареи французы захватили часть пушек; остальные орудия успели уйти по смоленской дороге. На правом фланге та же участь постигла казаков. Драгуны и казаки рассыпались по широкому окружающему дорогу ржаному полю и стали отличной мишенью для мюратовской кавалерии, которая преследовала и нещадно рубила их. Таким образом, с самого начала битвы отряд Неверовского лишился и артиллерии, и кавалерии, оставшись с пехотной дивизией перед лицом стремительно наступавших французов. Тогда генерал за прилегающим довольно глубоким оврагом выстроил полки свои в боевой порядок и начал отход к Смоленску по большаку, используя непростой рельеф местности.
Сражение под Красным 14 августа 1812 года
Неизвестный художник
Подвиг генерал-лейтенанта Дмитрия Петровича Неверовского состоял не в удержании города, что вряд ли было бы возможным при таком превосходстве противника в навыке ведения боя (авангард Мюрата составлял не более 8 тысяч, но это была опытная, прожжённая в боях кавалерия, а не новобранцы), а в грамотном отступлении. Неверовский, выстроив солдат в каре, обратился к ним просто и без затей: Ребята! Помните же, чему вас учили в Москве, поступайте так и никакая кавалерия не победит вас, не торопитесь в пальбе, стреляйте метко во фронт неприятеля; третья шеренга – передавай ружья как следует, и никто не смей начинать без моей команды "Тревога!"
Сражение под Красным, фрагмент
Неизвестный художник
Сражение при Красном. Атака вюртембергских шевалежер на каре русской пехоты
Александр ЕЖОВ
Первый залп русской пехоты сбил спесь с польских улан и вюртембергских шевалежеров. В один миг земля вокруг каре покрылась ковром из убитых и раненных всадников и лошадей. Повис на штыках егерей командир 6-го шевалежерского полка полковник де Марбёф. Французская пехота отстала сразу, потому что она не могла угнаться за движением пехоты Неверовского. Как только французская конница шла в атаку, каре останавливалось и по знаку Неверовского раздавались залпы. Все пространство вокруг колонны покрывалось трупами и ранеными. Хорошо, ребята! - подбадривал Неверовский. Солдаты отвечали: Рады стараться! Ура!.
Одна атака кавалерии Мюрата следовала за другой. Казалось, французам ничего не стоило просто раздавить отступавших к Смоленску необстрелянных русских солдат. Но маршал Мюрат рассчитывал смять противника силами одной лишь кавалерии, как в былые времена, вызвав, кстати, позже этим гнев Наполеона – стоило маршалу применить артиллерию, от русской пехоты бы ничего не осталось. Но солдаты Дмитрия Петровича Неверовского медленно отступали в полном порядке, отбивая одну атаку за другой и поражая противника прицельным огнём. Часть отступления Неверовский провел по дороге обсаженной березняком, и французским кавалеристам было сложно прорваться через эти естественные преграды – ряды берез, буреломы и канавы – и мешало им совершить фланговый обход, так что некоторое время маршал Мюрат был вынужден атаковать русскую пехоту в лоб.
Одна атака кавалерии Мюрата следовала за другой. Казалось, французам ничего не стоило просто раздавить отступавших к Смоленску необстрелянных русских солдат. Но маршал Мюрат рассчитывал смять противника силами одной лишь кавалерии, как в былые времена, вызвав, кстати, позже этим гнев Наполеона – стоило маршалу применить артиллерию, от русской пехоты бы ничего не осталось. Но солдаты Дмитрия Петровича Неверовского медленно отступали в полном порядке, отбивая одну атаку за другой и поражая противника прицельным огнём. Часть отступления Неверовский провел по дороге обсаженной березняком, и французским кавалеристам было сложно прорваться через эти естественные преграды – ряды берез, буреломы и канавы – и мешало им совершить фланговый обход, так что некоторое время маршал Мюрат был вынужден атаковать русскую пехоту в лоб.
Подвиг генерала Неверовского под Красным
Петер ГЕСС
Неприятель, увидев отступление, удвоил кавалерийские атаки. Неверовский сомкнул свою пехоту в колонну и заслонился деревьями, которыми обсажена дорога. Французская кавалерия, повторяя непрерывно атаки во фланги и тыл генерала Неверовского, предлагала наконец ему сдаться. Он отказался, люди Полтавского полка, бывшего у него в этот день, кричали, что они умрут, а не сдадутся. Неприятель был так близко, что мог переговариваться с нашими солдатами (генерал Паскевич)
Сражение при Красном
Но через несколько километров эти берёзы закончились, дорога стала открытой, и дивизию Неверовского помяли очень серьезно. В общей сложности она потеряла около полутора-двух тысяч человек. Но тем не менее кавалеристы не смогли ворваться в этот строй, хотя делали в нём бреши, рубили, но полностью разрушить не могли. Вот как описывали это участники событий с неприятельской стороны: Дивизия Неверовского не сохранила своего прежнего построения; она представляла уже не что иное, как густую, нестройную массу; но, уподобляясъ огненному шару, шла безостановочно по открытой местности (командир эскадрона 2-го Лейб-шеволежерского полка Бисмарк); Мы произвели бесчисленные кавалерийские атаки на спешно отступающего противника, однако не удалось привести его в расстройство. Спокойствие и хладнокровие русской пехоты, которую мы постоянно преследовали вплоть до темноты, достойны восхищения, она одна спасла отряд (лейтенант Ведель)
Кроме этого, генерал Неверовский заблаговременно отослал отряд 50-го егерского полка с двумя пушками за небольшую речушку где-то примерно в 20 километрах от начала боя. И когда французы догнали дивизию до этого места, вдруг из-за речки раздался огонь орудий, то они решили, что подошли подкрепления, и преследование остановилось, тем более что французская кавалерия тоже уже была на пределе. Многокилометровые непрерывные атаки не выдерживали не только люди, но и кони. Из воспоминаний поручика Н.И. Андреева, адъютанта 3-го батальона 50-го егерского полка: Голубчики не струсили; не дали неприятелю торжествовать... Первое сражение, дивизия молодая, рекруты, но отделались. Хвала и Неверовскому: он остановил стремление неприятеля и обессмертил свое имя сим сражением, выведя свою дивизию, можно сказать, невредимою...
Кроме этого, генерал Неверовский заблаговременно отослал отряд 50-го егерского полка с двумя пушками за небольшую речушку где-то примерно в 20 километрах от начала боя. И когда французы догнали дивизию до этого места, вдруг из-за речки раздался огонь орудий, то они решили, что подошли подкрепления, и преследование остановилось, тем более что французская кавалерия тоже уже была на пределе. Многокилометровые непрерывные атаки не выдерживали не только люди, но и кони. Из воспоминаний поручика Н.И. Андреева, адъютанта 3-го батальона 50-го егерского полка: Голубчики не струсили; не дали неприятелю торжествовать... Первое сражение, дивизия молодая, рекруты, но отделались. Хвала и Неверовскому: он остановил стремление неприятеля и обессмертил свое имя сим сражением, выведя свою дивизию, можно сказать, невредимою...
К двум часам дня 15 августа отряд Дмитрия Неверовского соединился с войсками генерала Николая Раевского в 6 км от Смоленска.
Портрет Дмитрия Неверовского
Джордж ДОУ
Я помню какими глазами мы увидели Неверовского и его дивизию, подходившую к нам в облаках пыли и дыма, покрытую потом трудов и кровью чести! Каждый штык горел лучом бессмертия (Денис Давыдов)
Французы говорили потом, что Неверовский сражался, как Лев. Маршал Мюрат признался императору, что никогда ещё не видел больше отваги со стороны неприятеля, по мнению Сегюра, честь этого дня принадлежит французской кавалерии. Атака была настолько же ожесточённа, насколько была упорна защита. На стороне последней имелось больше заслуг, так как она могла употреблять только одно железо, против огня и железа, а маркиз Жорж де Шамбре, генерал от артиллерии отметил, что дело под Красным являет достопамятный пример превосходства хорошо обученной и хорошо предводимой пехоты над конницей
Император Александр I отметил подвиг генерала орденом Святого Георгия 4-й степени. Таким образом на подступах к Смоленску, в районе города Красного, дивизия генерал-лейтенанта Дмитрия Ивановича Неверовского, отступая и героически отражая многочисленные атаки прославленной конницы Мюрата, дала возможность русским войскам подтянуться к Смоленску.
Император Александр I отметил подвиг генерала орденом Святого Георгия 4-й степени. Таким образом на подступах к Смоленску, в районе города Красного, дивизия генерал-лейтенанта Дмитрия Ивановича Неверовского, отступая и героически отражая многочисленные атаки прославленной конницы Мюрата, дала возможность русским войскам подтянуться к Смоленску.
Неустрашимость и храбрость русского солдата явились во всем своем блеске
(из донесения генерала Неверовского).
А теперь взгдяд на событие с противоположной стороны, глазами, уже ставшего нашим специальным корреспондентом,
Христиана Вильгельма Фабера дю Фора:
Бой под Красным 14 августа 1812 года
Христиан Вильгельм Фабер дю ФОР
Во второй половине дня 14 августа Мюрат и Ней подошли к Красному – маленькому городку в 46 верстах от Смоленска, который пытался защищать полк русской пехоты. Отброшенный от города дивизией Ледрю, полк поспешно отступил и присоединился к дивизии пехоты из пяти или шести тысяч человек, отступающей от Красного на Смоленск, при поддержке кавалерии и артиллерии.
Это была дивизия Неверовского. Местность, на которой ее настигли, была широкой долиной, засаженной колосьями, одни из которых еще стояли, другие были скошены и связаны в снопы. Таким образом, местность была полностью открыта для атак кавалерии. Однако мелкая речка с крутыми берегами, мосты через которую были разрушены, еще разделяла сражавшихся.
Затруднения при переправе через реку кавалерии дали Неверовскому время занять оборонительную позицию и построить свою пехотную дивизию в одно плотное каре. Едва это построение было завершено, он увидел, что его собственная кавалерия опрокинута и рассеяна и он, к тому же, теряет 12-пушечную батарею, а на него самого обрушиваются мощные кавалерийские атаки. Неверовский со своим каре отступил, но если ему и удалось уйти, то своим спасением он обязан не столько бесспорной стойкости его войск, сколько беспорядочности атак Мюрата, который, в своем нетерпении, не стал дожидаться помощи артиллерии.
Едва 2-я вюртембергская конная батарея вышла на эффективную дистанцию стрельбы, едва она открыла огонь, чтобы проделать брешь в плотной массе противника и проложить тем самым путь кавалерии, как бурлящая храбрость Мюрата стала бросать полк за полком вперед на противника, которого он много раз пытался сокрушить с саблей в руке, но не сумел, так как бреши вновь и вновь закрывались. Этот маневр повторялся раз за разом, пока Неверовский не нашёл, наконец, возле леса проход, через который он и ускользнул, имея прикрытые фланги и тыл. Потеряв две тысячи человек, он поспешил на помощь Смоленску.
Это была дивизия Неверовского. Местность, на которой ее настигли, была широкой долиной, засаженной колосьями, одни из которых еще стояли, другие были скошены и связаны в снопы. Таким образом, местность была полностью открыта для атак кавалерии. Однако мелкая речка с крутыми берегами, мосты через которую были разрушены, еще разделяла сражавшихся.
Затруднения при переправе через реку кавалерии дали Неверовскому время занять оборонительную позицию и построить свою пехотную дивизию в одно плотное каре. Едва это построение было завершено, он увидел, что его собственная кавалерия опрокинута и рассеяна и он, к тому же, теряет 12-пушечную батарею, а на него самого обрушиваются мощные кавалерийские атаки. Неверовский со своим каре отступил, но если ему и удалось уйти, то своим спасением он обязан не столько бесспорной стойкости его войск, сколько беспорядочности атак Мюрата, который, в своем нетерпении, не стал дожидаться помощи артиллерии.
Едва 2-я вюртембергская конная батарея вышла на эффективную дистанцию стрельбы, едва она открыла огонь, чтобы проделать брешь в плотной массе противника и проложить тем самым путь кавалерии, как бурлящая храбрость Мюрата стала бросать полк за полком вперед на противника, которого он много раз пытался сокрушить с саблей в руке, но не сумел, так как бреши вновь и вновь закрывались. Этот маневр повторялся раз за разом, пока Неверовский не нашёл, наконец, возле леса проход, через который он и ускользнул, имея прикрытые фланги и тыл. Потеряв две тысячи человек, он поспешил на помощь Смоленску.
